Жесткие комментарии дал Верховный суд в своем последнем обзоре судебной практики, где ответил на очень больной вопрос: нужно ли суду проверять обстоятельства принудительной госпитализации человека в психиатрический стационар?
Вопрос оказался совсем не праздным. Многие граждане и не догадываются, как легко в последние годы попадают в психиатрические заведения совершенно нормальные мужчины и женщины.
В группе риска в первую очередь оказываются пожилые люди, у которых есть недвижимость и счета.
А заодно — родня, которая не хочет ждать наследства, или неуживчивые соседи.
Оказывается, достаточно довезти несчастного до психиатрической больницы. А уже оттуда в суд придет бумага с просьбой признать человека недееспособным.
И ее, скорее всего, удовлетворят. В наших судах, как показало расследование "РГ", такие заявления рассматривают часто, быстро и целыми списками, без вызова экспертов на заседание, без свидетелей, и даже без самого будущего "сумасшедшего".
Именно поэтому Верховный суд сейчас решил растолковать своим коллегам, что сложившаяся практика — порочна. По мнению Верховного суда РФ, решая вопрос о "недобровольной" госпитализации в психбольницу, судам нельзя выносить решение, если есть хоть малейшие сомнения в "достоверности и полноте представленных медиками доказательств".
Высокий суд потребовал "обязательно изучить обстоятельства принудительного доставления гражданина в стационар, установить особенности поведения гражданина, которые указывали бы на нахождение его в состоянии, представляющем опасность для себя или окружающих" (Обзор судебной практики Верховного суда Российской Федерации № 3 (2021), утв. Президиумом ВС РФ 10 ноября 2021 года).
На вид — нормальный, по справке — нет
В качестве примера, как нельзя судить, Верховный суд привел именно такое дело.
В одном городе райсуд дал согласие на насильственную госпитализацию человека, опираясь фактически на один документ — на акт стационарного психиатрического освидетельствования. Его написали в больнице, куда человека привезли насильно.
Многие и не догадываются, как легко в последние годы попадают в психиатрические заведения совершенно нормальные мужчины и женщины
Вторая судебная инстанция отменила это решение и отказала в иске, заявив, что этот акт освидетельствования нельзя принимать, потому что он основан исключительно на словах дочери пациента. А она с отцом в неприязненных отношениях, что "не позволяет исключить факт оговора". А еще вторая инстанция заявила, что пациент в суде вел себя как нормальный человек — "правильно ориентировался в месте и времени проводимых судебных заседаний, окружающей действительности и собственной личности, излагал свои мысли понятно, затруднений в понимании обращенной к нему речи не испытывал".
Третья инстанция отменила решение второй и оставила в силе вердикт о принудительной госпитализации. Тогда в дело вмешалась прокуратура. В Кассационном представлении заместителя Генерального прокурора РФ было сказано, что решение о принудительной госпитализации надо отменять. Аргументы прокурора: человек на учете у психиатра не состоит, никогда в жизни по поводу психических расстройств к врачам не обращался, наличие у него тяжелого психического расстройства истцом не доказано. Вывод — не было оснований насильно увозить его для госпитализации в недобровольном порядке.
Верховный суд принудительную госпитализацию отменил.
Сумасшествие на конвейере
Почему Верховный суд вдруг обратил внимание на принудительную госпитализацию людей в психиатрические заведения? Ответ прост и лежит на поверхности — их в последние годы стало не просто много, а очень много.
Одна из немногих организаций, которая напрямую занимается подобными жалобами — Гражданская комиссия по правам человека. К ним на горячую линию с 2018 года начали поступать массово жалобы на то, что в одной из психбольниц в столице ежедневно лишают дееспособности десятки людей. Причем в основном это пожилые и одинокие люди, инвалиды, которых некому защитить.
Люди жаловались на то, что суды по лишению дееспособности проходят конвейером, а гражданам, которых лишают дееспособности, в подавляющем большинстве случаев даже не сообщают о суде, либо сообщают уже по факту, когда суд прошел и лишение дееспособности уже состоялось. Слова жалобщиков неожиданно подтвердила официальная судебная статистика.
На судебном портале есть данные о количестве дел по лишению дееспособности по годам по каждому суду в столице. И цифры пугают.
Число таких дел, например в Нагатинском суде (именно этот суд обслуживает одну из психиатрических больниц), выросло в разы: 2016 год — 177 дел, 2017 год — 179 дел, 2018 год — 669 дел. Это судебные дела только по лишению граждан дееспособности.
За первые два месяца 2019 года в Нагатинском суде было рассмотрено уже 164 дела по лишению дееспособности. К концу 2019 года таких дел было уже под тысячу.
Для сравнения, Симоновский и Люблинский суды лишают дееспособности значительно меньше: за два месяца 2019 года — несколько десятков случаев.
А вот статистика Нагатинского суда просто рванула вверх.
Например, 7 декабря 2018 года судья О. Чубарова в один день вынесла решения о лишении граждан дееспособности по 24 делам. 14 декабря 2018 — по 22 делам. 21 декабря 2018 — по 25 делам и т.п. Таким образом, за декабрь 2018 года только одна судья удовлетворила 70 исков о лишении дееспособности. Ни один из этих исков обжалован не был.
На 30 января 2019 г. в Нагатинском суде было зарегистрировано 30 дел о лишении дееспособности. Все дела попали к одному судье. Как видно на судебном портале, номера этих дел идут подряд, то есть подают их одной стопкой к одному судье и регистрируют так же.
А 15 февраля 2019 г. судьей по всем этим же делам скопом была назначена психиатрическая экспертиза. Верится с трудом, что судья рассмотрела 30 дел в один день, выслушала всех заинтересованных лиц, взвесила все за и против и назначила психиатрическую экспертизу.
Скорее всего, в суд никого не вызывали и не возили (смешно думать, что 30 человек из психбольницы привезли в суд в один день), а также не информировали о проведении суда и назначении экспертизы.
Всего за январь 2019 года в Нагатинский суд подано 88 новых заявлений о лишении граждан дееспособности.
Попавшему в психдиспансер выйти оттуда практически невозможно, особенно если человек лишен дееспособности
Пока не понятно, с чем связан такой всплеск статистики лишения граждан дееспособности, но совершенно очевидно, что поводом стала явно не эпидемия душевных расстройств в одном из районов столицы.
Когда Комиссия по правам человека передала эту информацию в СМИ и раскрыла схему с конвейером по лишению людей дееспособности, ситуация начала меняться. Если в 2019 году в Нагатинском суде процент положительных решений по делам о лишении граждан дееспособности составлял 80 процентов, то сейчас этот процент составляет 69 процентов и продолжает падать.
Кроме этого, более чем на 20 процентов упало количество исков в московских судах о лишении дееспособности. В абсолютном выражении это примерно на 500 дел.
В психдиспансере выхода нет
Но ситуация, по мнению Верховного суда, остается все равно крайне напряженной. Только в эти дни в столичных судах идет несколько разбирательств, которые касаются недобровольной госпитализации и признания человека психически нездоровым.
Интересно, что в этих "свежих" делах о лишении дееспособности соответствующие судебные решения были приняты отнюдь не в этом году. Так, по одному из дел еще в апреле 2019 года в Комиссию по правам человека обратился гражданин с заявлением, что его 21-летнюю внучку пять месяцев удерживали в психбольнице, игнорируя требования родных выписать девушку под их ответственность.
По словам близких, она была нормальной и работала. Но психиатрическая больница начала процесс по лишению ее дееспособности. В феврале 2020 года суд признал девушку недееспособной, несмотря на старания родственников и юристов. Тогда ее дед, с доверенностью от внучки, подал апелляционную жалобу. Ее отклонили. Дед попытался подать кассационную жалобу от своего имени, но ему отказали, так как доверенность на представление интересов внучки прекратила свое действие. Адвокат не смог подписать жалобу у девушки — к ней никого не пускают. Тогда он подписывает и подает жалобу от своего имени. Основание — Постановление Конституционного суда РФ (№ 3-П от 21.01.2020 г.) о том, что действующее законодательство не препятствует адвокату подавать жалобу на решение суда о признании гражданина недееспособным, если из обстоятельств следует, что адвокат действует в интересах гражданина и по его воле.
В январе этого года 2-й кассационный суд возвращает адвокату жалобу без рассмотрения, ссылаясь на отсутствие у защитника полномочий для подписания жалобы. Адвокат обжалует отказ, но 23 июля кассационный суд снова возвращает жалобу без рассмотрения с той же формулировкой. Девушку тем временем переводят в психоневрологический интернат. И это, похоже, конец.
Чем отличается психбольница от психдиспансера?
Разница существенная — в отличие от психбольниц, откуда пациенты все-таки могут выйти, в психдиспансеры (психиатрические интернаты) люди попадают пожизненно. Выйти оттуда практически невозможно, особенно если человек лишен дееспособности. И финансируются такие заведения прямо пропорционально количеству проживающих в них людей. Пожизненно.
То есть после того, как человек лишен дееспособности и помещен в психинтернат, медучреждение начинает получать дополнительные деньги на пожизненное содержание нового пациента.
Следите за соседями
Случаи, когда человек может вырваться из психдиспансера или психбольницы — большая редкость. И такие дела — наперечет. Так, 24 октября 2019 года Нагатинский суд вынес решение о прекращении дела о признании недееспособной москвички Светланы Филипповой (имя изменено) по заявлению психбольницы. Это дело инициировала сама больница еще в феврале 2019 г. Пожилая женщина никогда не наблюдалась у психиатра, не состояла на учете. Полностью обслуживала себя сама. Все, что легло в основу дела о признании недееспособной, — это конфликт с соседями по подъезду.
Заявление писала "инициативная группа граждан", сильно приукрасив реальные обстоятельства. Пенсионерку выманили из дома под предлогом измерить давление в машине скорой помощи, а потом обманом привезли в психбольницу. "Инициативные граждане" написали главному врачу психбольницы коллективное заявление, где приписали соседке веру в нечистую силу и агрессивность, а также попросили лишить ее дееспособности. Свою лепту в эту историю добавила и дочь, которая сообщила психиатрам, что мать якобы держала в доме до 20 кошек, хотя на самом деле их было всего три, и прочие небылицы.
Ни один психиатр не удосужился проверить эту информацию. Поэтому все "кошмары" попали в судебное дело в виде медицинского заключения о состоянии психического здоровья пациентки и так получили статус фактов.
Достаточно довезти человека до психбольницы. А уже оттуда в суд придет просьба признать его недееспособным. И ее, скорее всего, удовлетворят
Никому из психиатров не казалось странным, почему в больнице женщина не видит нечистой силы, не бросается на людей и не вспоминает о своих 20 кошках. Наоборот, пациентка оказалась спокойной, вежливой, стойко переносила недобровольную госпитализацию и даже помогала ухаживать за тяжелыми пациентами. Но даже это использовали в суде против пенсионерки. Ее помощь тяжелым пациентам врач больницы записал в ее историю болезни так: "Проводит время в кругу слабоумных".
Вмешательство адвоката изменило ход процесса, и суд назначил повторную экспертизу в институте им. Сербского. Он-то и вынес заключение о полной дееспособности пенсионерки. На следующий день после экспертизы женщину выписали из психбольницы. Она там провела 8 месяцев. Психбольнице ничего не оставалось, как отказаться от иска.
Второй иск также берет начало не вчера. В марте 2019 года в Гражданскую комиссию по правам человека обратился гражданин и рассказал, что посещая своего друга в психбольнице, познакомился там с пожилой женщиной, которая попросила о помощи. Оказалось, что она уже полгода в психбольнице, которая начала процесс по лишению ее дееспособности. Юрист Комиссии договорился с врачом пациентки о встрече. И ее тут же в срочном порядке перевели в психоневрологический интернат. Номер интерната Комиссии не сообщили.
К счастью, у пациентки был номер телефона юриста, которому она позвонила и сообщила номер интерната, куда ее привезли. В итоге удалось восстановить срок на обжалование решения о лишении ее дееспособности и подать апелляцию на решение суда о лишении женщины дееспособности.
Оказалось, что гражданка писала жалобы на соседей по подъезду. Те, по ее словам, шумели и мешали ей спокойно жить. То есть налицо — обычный конфликт с соседями, который вылился в госпитализацию в психбольницу и лишение дееспособности, хотя она никогда не стояла на психиатрическом учете и не обращалась к психиатрам.
Процесс восстановления дееспособности тянулся 1,5 года.
В ноябре прошлого года Верховный суд РФ отменил судебные акты по делу 82-летней москвички, обратившейся за помощью в Гражданскую комиссию по правам человека.
Еще пример трудной победы. В 2019 году женщину насильно увезли в психбольницу из собственной квартиры по инициативе сына как якобы представляющую опасность. В итоге пожилая женщина провела в психушке месяц. Верховный суд не просто отменил решение суда о недобровольной госпитализации пожилой женщины — суд сразу вынес новое решение об отказе в удовлетворении иска психбольницы о госпитализации. Но подчеркнем — такие решения большая редкость, так как процент отмены вердиктов о недобровольной госпитализации в нашей стране очень низкий.
А месяц назад Симоновский районный суд Москвы вынес новое решение по этому же делу. Суд принял решение взыскать в пользу 82-летней москвички компенсацию морального вреда в размере 20 000 рублей в связи с ее незаконной госпитализацией в психиатрическое учреждение.
69 процентов на сегодняшний день составляют положительные решения судов о лишении граждан дееспособности по искам психбольниц. В 2019 году цифра была выше — 80 процентов
Статистика подтверждает, что главной причиной попыток лишить человека дееспособности оказывается желание близких получить то, что он нажил . На втором месте — желание свести счеты. Здесь чаще всего жалуются соседи и чиновники, уставшие от бесконечных придирок граждан.
Внимание к этой очень непростой и болезненной проблеме Верховного суда РФ, озабоченность институтов гражданского общества все-таки дают надежду, что ситуацией займутся специалисты и у них получится решить задачу.
