Чем российская наука и промышленность могут ответить на санкционный удар? Об этом шел разговор на заседании президиума РАН. Начали с самого актуального для каждого человека — медицины. Сегодня зависимость от иностранной техники составляет около 80 процентов.
А ведь в России есть собственные разработки, способные заменить зарубежные. Самый яркий пример — магнитный резонансный томограф. Главный инструмент современной диагностики. Как говорят врачи, мы без таких приборов как без рук. Он выявляет патологии, в том числе опухоли, на самой ранней стадии. Эта техника в России не производится.
МРТ — медицинский чемпион по стоимости, около 90 миллионов рублей. Снизить ее сразу на 30 процентов может разработка Физического института РАН. А еще российский аппарат будет намного компактней занимающего большой кабинет "иностранца". О сути прорыва рассказал доктор физико-математических наук Евгений Демихов.
— Это очень сложный прибор, в котором для охлаждения сверхпроводящих магнитов применяется дорогой и требующий специального обслуживания жидкий гелий, — говорит ученый. — В нашей конструкции мы вообще от него отказались, что позволило сделать прибор дешевле, гораздо меньше по размеру. Благодаря пространственному разрешению в 0,5 миллиметра томограф может с высокой точностью диагностировать мельчайшие патологии. Он не только способен заменить импортные разработки, но и обладает высоким экспортным потенциалом. Важно, что с ним может работать простая медсестра.
Демихов подчеркивает, что российский МРТ сейчас на 70 процентов состоит из комплектующих российского производства, оставшуюся часть готовы заместить предприятия оборонного комплекса, в частности из Воронежа. "Там взяли на себя часть недостающих блоков. Мы их протестировали, они вполне удовлетворяют нашим требованиям", — сказал Демихов.
Крайне важно, что на этом аппарате установлено отечественное ПО, обеспечивая полную защиту от внешнего проникновения. Дело в том, что все импортные томографы, которые стоят в наших клиниках, через интернет подсоединены к производителю, и он имеет возможность считать любую томограмму.
Когда в медицинских кабинетах могут появиться отечественные МРТ? По словам Демихова, после доводки прибора, на что потребуется 1-1,5 года, можно начинать серийный выпуск. При финансировании 4,5 миллиарда рублей планируется выпустить 60 аппаратов в год. За реализацию проекта взялась компания "Швабе", которая входит в состав концерна "Ростех". Об этом заявил на заседании заместитель генерального директора компании Сергей Дмитроченко. Кроме того, представитель "Росатома" сообщил, что и эта организация готова подключиться к серийному выпуску.
Сообщение Демихова вызвало у академиков лавину комментариев и вопросов. Например, было отмечено, что сегодня по числу МРТ на миллион жителей Россия в разы отстает от многих стран. А ведь он необходим не только в медицине. Его сфера применения намного шире, скажем, он может улучшать память, готовить и операторов для различных производств, и даже военных. Россия должна иметь собственную технологию и производство МРТ. По мнению академика Пирадова, выделяемых сегодня 4,5 миллиарда рублей на этот проект недостаточно. Финансирование надо увеличить в разы.
Через 1-1,5 года должен начаться серийный выпуск российского МРТ уникальной конструкции. Он на 30 процентов дешевле импортных аналогов
Академики обратили внимание еще на один аспект проблемы. В сложившейся сейчас экстремальной ситуации все заявляют — мы на все готовы. Предприятия готовы брать разработки российских ученых и выпускать отечественную технику, медики ее покупать и использовать. Словом, да здравствует импортозамещение. Но эти призывы создавать свое звучат много лет, написаны и утверждены программы, истрачены миллиарды рублей. А итог? Как сказал вице-президент РАН Владимир Чехонин, импортозамещение медицинской техники практически провалено.
Но готовы ли сейчас медики ждать отечественный томограф? Не начнут ли они искать гибкую логистику, чтобы продолжать закупать импорт? А если через 2-3 года он официально вернется в Россию, что будет с российским томографом? Не истратим ли в очередной раз миллиарды впустую?
По мнению академиков, надо срочно принимать законы, а самое главное — механизмы их реализации, для поддержки отечественного производителя, позволят создавать собственную технику мирового уровня. Кстати, даже те приборы, производство которых уже освоено, нередко выпускаются в мизерных масштабах. Как, например, системы нейронавигации "Мультитрек", о чем рассказал академик Владимир Крылов. Эти аппараты во время сложнейших операций, в том числе и на мозге, с высочайшей точностью контролируют действия хирурга, позволяя избегать повреждений мозга. В дальнейшем ученые планируют использовать эту систему в челюстно-лицевой хирургии, операциях на позвоночнике, органах ЛОР, ортопедических операций.
В России системы нейронавигации изготавливает одно из оборонных предприятий. Но их доля всего 10 процентов, остальное приходится на импорт, который, кстати, в 2-3 раза дороже. Выпуск этой нашей медицинской техники, по мнению академиков, надо увеличить в разы, а значит, существенно повысить финансирование.
Академики рассмотрели ситуацию с импортозамещением и в таких ключевых для нашей экономики отраслях, как нефтепереработка, нефтехимия и химия полимеров. В стране работают приобретенные в свое время за границей крупные предприятия, которые выпускают широкий ассортимент продукции. Они в разной степени зависят от импортных технологий. Но практически у всех есть общее слабое место — реагенты, присадки и катализаторы. От этих компонентов зависит ход технологических процессов, в том числе глубина переработки сырья.
Особое внимание участники заседания обратили на катализаторы. По словам заместителя директора Института катализа им. Г.К. Борескова СО РАН Александра Носкова, по разным отраслям зависимость от их импорта составляет от 50 процентов до 100.
— Менее всего в ближайшие годы санкционный удар скажется на нефтепереработке. Заводы, аппараты, каталитические реакторы — все это исторически базировалось на отечественных технологиях. Конечно, есть отдельные "узкие" места, но достаточно быстро, в течение полугода-года, они могут быть закрыты, — сказал ученый.
А вот в нефтехимии все гораздо серьезней. По многим позициям у нас почти полная зависимость от иностранных катализаторов. Если поставки прекратятся, некоторые производства могут быть остановлены.
С нехваткой катализаторов могут столкнуться шинная и лакокрасочная промышленности. Сложности будут и в пищевой отрасли, в частности, по производству маргарина, который широко используется в кондитерских и хлебобулочных изделиях. Сейчас почти все российские заводы работают на импортных катализаторах, многие из которых одноразовые. И это тоже грозит остановкой производства.
Насколько в целом критична ситуация с катализаторами? "У нас есть заделы, чтобы вместе с предприятиями решить проблему, но для этого нужно время, — сказал Александр Носков. — Сколько? Зависит от того, как будет организована работа, налажено эффективное взаимодействие науки и промышленности, словом, создана инновационная система для внедрения разработок".
В том, что российские ученые способны создать отечественную технику мирового уровня и для медицины, и для химии, и для других отраслей экономики, сомнений нет. Тем более что по многим позициям в портфеле науки имеются заделы, которые многие годы оставались невостребованными. Не покидали стены лабораторий. Но, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. В нынешней экстремальной ситуации нужны экстраординарные действия, чтобы свести эффект санкций к минимуму.
И РАН предложил конкретный набор мер в области нефтепереработки, нефтехимии и химии полимеров. Среди них — создать государственную технологическую компанию, которая будет заниматься внедрением перспективных разработок российских ученых. Также необходимо сформировать пояс малых предприятий в составе химических кластеров, в том числе и вокруг профильных академических институтов, для разработки и выпуска химической продукции высоких переделов для скорейшего решения проблемы импортозамещения.
Очевидно, все эти меры "бьют" в одну точку — преодолеть разрыв между наукой и промышленностью. А ведь принципиально иная ситуация в нашей оборонке. "Там давно отработан эффективный механизм внедрения научных разработок, многие виды нашей военной техники являются лучшими в мире. Это пример подлинной импортонезависимости, — сказал корреспонденту "РГ" президент РАН Александр Сергеев. — У нас нет времени на раскачку и права на ошибки, на длительное налаживание контактов. Надо двигаться быстро, предлагая наиболее эффективные решения. Так работали Королев и Келдыш, этот опыт перешел в нашу оборонку. Во главе проекта главный конструктор и главный научный руководитель. Такой тандем работает в постоянном контакте, оперативно решает возникающие вопросы. Аналогичный подход для создания высокотехнологичной техники мы предлагаем применить сейчас на гражданке", — сказал президент РАН.
Тем временем
Крупнейшие научные издательства мира заявили, что они приостанавливают продажу своей продукции организациям России и Беларуси. По сути, нашим вузам и институтам закрывают доступ к зарубежным научным журналам и базам. По оценке вице-президента РАН Алексея Хохлова, Россия потеряет 97,5% мировой научной продукции, распространяемой по подписке. Наши ученые называют решение "попыткой убийства российской науки". Впрочем, они надеются, что полностью перекрыть доступ к знаниям в современном мире невозможно. Ведь часть научной информации будет доступна благодаря журналам "открытого доступа". Доля таких статей в ведущих мировых научных журналах уже сейчас превышает 35% и в дальнейшем будет только увеличиваться. А кто-то не исключает, что начнет процветать пиратство и нелегальное скачивание научных журналов.
Михаил Эскиндаров, президент Финансового университета при правительстве РФ:
— Мир не ограничивается странами, которые объявили санкции. Есть Китай, Индия, Латинская Америка, через них мы можем работать. Получать научную информацию, но другим путем.
Константин Северинов, профессор Сколтеха и Университета Ратгерса (США):
— Хочу напомнить, что лет 15 назад централизованных подписок на иностранные научные издания в наших институтах вообще не было. Они появились, когда правительством были выделены большие суммы, и организации стали получать такую литературу. Как выходили из положения? Действовали частным путем. Например, просили знакомых коллег выслать коды доступа к иностранным библиотекам или сами статьи. Были и другие варианты. Сейчас, думаю, ученым придется вернуться к такой практике.
